[Феран]

Усовестившись, я решил выложить немножко фанфиков, вернее, коротких зарисовок, накопившихся у нас с  Midzuiro за полтора с лишним года игры. Пока что выкладываю только зарисовки по одной нашей парочке - волшебнику Хагалазу и целителю Альгизу. Драбблы старые, написаны были, в большинстве своем, в те далекие времена, когда мы с Мидзу еще играли на Аетерне, написаны в основном по квестам и разным игровым событиям, а потому во многом отражают реалии того сервера, на котором мы тогда обитали. В общем - о том, как тернист путь мастера-кулинара, о том, как дерутся на дуэли бравые асмодианские парни, ну и куча всего.

Долина Морхейма тонула в мутных, неверных сумерках раннего утра. Вокруг не было ни единой живой души, даже в крепости, обычно оживленной, было безлюдно. Хагалаза целитель разглядел еще издалека, а когда, спланировав с вершины нависающего над долиной утеса, мягко приземлился рядом, то едва не расхохотался. Высокий широкоплечий волшебник, как огромный медведь, нависал над вжавшимся спиной в скалу щуплым элийцем. Судя по лицу, лет белоперому было, от силы, шестнадцать, и каким ветром его сюда занесло было неведомо. К чести мальчишки, надо сказать, что он пытался сражаться, но его заклинания впустую отражались от магического барьера Хагалаза, не причиняя тому ни малейшего вреда. Волшебник, в свою очередь, явно забавлялся, то превращая его в раскидистое дерево, то погружая в сон. Увидев Альгиза, выражение лица которого не предвещало ничего хорошего, элиец сник окончательно.
- Вот и что прикажешь с ним делать? - развел руками Хагалаз. - Убить? Так он пока ничего плохого не успел сотворить, да и мал пока. В плен забрать? Ну и кому он тут сдался? Толку с него все равно немного.
- Тогда убейте на месте, и дело с концом, - неожиданно сказал мальчишка на ломаном асмодианском с ужасающим акцентом. Альгиз поморщился:
- Мы не воюем с детьми. В отличие от элийцев.
- И элийских младенцев мы тоже не едим, - вставил Хагалаз. - Взять его за ухо да и проводить до ближайшего разлома, чтоб неповадно было. Тоже мне, шпион.
Так и поступили. Мальчишка не заставил себя лишний раз просить. Мелькнула в призрачном сиянии разлома светлая элийская мантия - и только его и видели. Когда-нибудь, через несколько месяцев или лет, они наверняка еще встретятся, и тогда они будут врагами. А сейчас пусть пока отправляется восвояси, менять штаны и рассказывать товарищам сказки о том, как в одиночку одолел двух могучих асмодианских воинов.


Хагалаз направил потоки силы по рукам. Прямо под кожей ощущая бурлящую силу магии, разрушающей все на своем пути. Это было больно и жгло изнутри не хуже раскаленной лавы, но его душа ликовала от этой мощи, послушной ему, как преданный пес.
Не успевшая увернуться с пути огня когтистая тварь взвизгнула, падая и пропахивая песок мордой. Три её собрата умерли на этой арене, и она оставалась последней из тех, кого сегодня натравливали на мага. Для Хагалаза не составляло труда расправиться со столь легкой добычей, да и платили за это развлечение прилично, вполне впору позволить себе хороший ужин.
Толпа на амфитеатре арены ликовала, жадная до чужой крови и мучений. И маг хорошо понимал их. Темные губы скривились в усмешке, обнажая клыки. Хагалаз шутливо поклонился. На его руке мелькнула в воздухе узкая лента, что ему отдал Альгиз.


Полупрозрачная, будто сотканная из воды или тумана, морда трирога упиралась во влажную землю. Грейдмар привык, что асмодиане почтительно кланяются, удивляются ему и восхищаются красотой шерсти и рогов. Но сегодня произошла небольшая неожиданность.
- Ах ты, скотина трехрогая! - орал на трирога взбешенный асмодианский волшебник. - Я тебе покажу меня по Бездне и Белуслану зазря гонять!
Если бы он только ругался, Грейдмар просто перестал бы его замечать. Да, собственно, он и попытался это сделать, но не тут-то было. И откуда в этом существе столько силы? Маги не могут становиться такими.
Однако живой пример сейчас месил его прекрасным ликом приозерную жижу, заставляя трирога фыркать и сучить ногами.
- Отпусти меня, асмодианин, - прошипел трирог сквозь зубы.
- Извиняйся, - рыкнул на Грейдмара этот бесстыжий гривастый зверь.
- Что? - трирог не поверил своим ушам. – Я, властитель земель Нефры, должен извиняться перед тобой?
- Не хочешь, станешь двурогом, - пообещал ему волшебник.
Тот день Грейдмар запомнил, как день своего позора. Он извинился перед асмодианином.


Хагалаз перекинул из руки в руку окутанный лиловым пламенем орб, готовясь к нападению. Посох Альгиза тоже не спал. Руки привычно сжимали знакомое оружие. Сегодня два асмодианина вышли на лед замерзшего озера Морхейма не только померяться силами в бою, но и немного проверить закалку. Поэтому почти вся одежда была оставлена на берегу. Только трусы пришлось оставить, иначе стражники не одобрили бы. В крепости все же были дети и женщины. Неприлично. Впрочем, юные асмодианки и сами могли додумать все, что требовалось. По крайней мере, стайка дам любопытно выглядывала из-за скал, хихикала и обсуждала достоинства каждого участника битвы. Альгиз с Хагалазом мерялись силами и умениями, а девы представляли себя с ними в совсем другом поединке. И не на такой холодной поверхности, как лед озера.


С первого раза редко у кого получается идеальный результат, и Хагалаз исключением из общего правила не являлся. Он тщательно подготовился. Яйца и ракушки кониде в нужном количестве, точно по рецепту, лежали перед ним. Волшебник ещё раз внимательно перечитывал короткие строчки, готовясь к кулинарному подвигу. Он взял ракушку и нож, надавил, раскрывая плотные створки моллюска. Разбил яйца в миску и смешал с кониде. Жарко нагрел сковороду и вылил на нее будущую яичницу.
Пробовать приготовленное выпало на долю Альгиза. И тот порадовался про себя, что стал даэвом, и от хрустящего осколками раковин и яичной оболочки лакомства у него не случится несварения. А Хагалазу предстояло узнать несколько нелестных слов о своем кулинарном таланте. В этом деле он только начал подниматься по длинной лестнице мастерства.


Кистениан усмехается, глядя на молодого даэва. Этот не то что спящего древня разбудит, он и всю Асмодею на уши поднимет, дай ему только повод. Для него нет преград, какие он не сможет преодолеть. Не сегодня, так завтра. Прорвется и сметет. Прямо как он сам в его годы. Сейчас Кистениан стал заметно спокойнее. Возраст сделал его мудрее, и, вместе с тем, его пламя больше не такое, как раньше. А вот этот новичок, вполне возможно, если на то будет воля Айона, сменит его. Не сегодня конечно. Через пару-тройку столетий, что не срок для даэва. Кистениан вполне может подождать и тысячу.


Асмодея - не маленькая деревня, но с одним человеком Хагалаза судьба сталкивала с завидным для столь переменчивой субстанции постоянством. В Альтгарде он встретил Гатса в первый раз. Молодой и горячий гладиатор был силен, но, к сожалению всей собравшейся в лагерь Черного Когтя группы даэвов, очень непредусмотрителен. Тогда их потрепало изрядно, и больше волшебник с ним предпочитал дел не иметь, да и с момента вступления в легион всегда находилось достаточно людей, готовых протянуть руку помощи, если не хватало своих собственных сил и способностей. И о Гатсе пару лет Хагалаз не слышал, хотя и видел его часто мельком то тут, то там. А сегодня столкнулся с ним нос к носу, когда зашел к мастеру-кулинару за новым заказом. Волшебник только успел переступить порог, когда почувствовал сзади чье-то присутствие. Обернувшись, он ощутил небольшой приступ паранойи. Опять он!
- Привет, Гатс, - тем не менее, счел нужным поздороваться Хагалаз.
- Привет! – засиял, как начищенный чайник, гладиатор.
- Скажи мне, а ты специально меня преследуешь? - решился спросить волшебник, чтобы раз и навсегда решить этот вопрос.
- Ага, - заулыбался тот. - Я твой личный элрок!
- Я так и понял...


Скалы Кириул встретили асмодианских захватчиков не слишком приветливо. Ветер вздымал вверх мелкую песчаную крошку, хрустящую на зубах. Грифоны злобно косились на них, распушая перья. Цель путешествия была совсем рядом. Златоклювый грифоид рылся под чахлым кустиком ветона в поисках личинок или червей. Внезапность сыграла даэвам на руку, не слишком смышленое животное даже не успело заметить, как ушло к Айону. Хагалаз остался доволен, желанный орб засиял в его руках. Альгиз зевнул. Ни одного элийца по дороге им не встретилось, а сражение с грифоидом ростом по середину его сапога он не считал за особую воинскую доблесть. Волшебник, впрочем, тоже решил, что на сегодня приключений явно недостаточно. Он встал, отряхнул мантию, и, сложив рупором руки, закричал:
- Элийцы! Выходите! Мы тут вашего грифоида бьем!
Эхо подхватило его слова, отражая звуки о скалы. Пустынный Элтенен промолчал, даже не заметив чужого вторжения.


Двери Секретной Библиотеки Пандемониума открывались лишь в одну сторону - внутрь. Выход из этого хранилища знаний неизвестный Хагалазу архитектор не предусмотрел. Только специально обученный доверенный человек по баснословно круглым суммам предлагал редким посетителям переместить их до любой, на выбор, статуи телепорта. Других вариантов не предполагалось. До этого дня. Волшебника это припирание к стенке, и попытка таким изящным образом залезть ему в кошелек, взбесила. И он нашел собственное решение ситуации. Того, что не предполагали. Короткое заклинание переместило его сквозь стену, оставив внутри изумленных его эксцентричной выходкой библиотекарей.
Хагалаз демонстративно стряхнул воображаемую пыль с мантии и отправился по своим делам.


Пандемониум Хагалаз не любил. Напыщенные высокомерные рожи, если не каждая, то через одну. Великолепные шпили башен поражали, но их основания затмевались людской и даэвской грязью. Особенно заметно это проявлялось в квартале элиты. Модная одежда, какие-то невообразимо нефункциональные подвески на крылья… Под тоннами краски, нанесенной на лицо, и одежд, скрывающих гриву и когти, асмодианин старался разглядеть своих сородичей, а не белокрылых уродцев.
- Здравствуйте, Хагалаз! - томным голосом протянул Тимоганд.
Хагалаз на это не отреагировал. С чего бы ему откликаться, если даже поздороваться по-асмодиански этот петух в платье был не в состоянии?
- А вы уверены, что этот орб подходит к вашей одежде? - решил сострить обиженный на отсутствие внимания Тимоганд.
Когти у горла он заметил не сразу. А когда увидел, побледнел не хуже, чем юная невинная элийка. Нервно сглотнул, пробормотав что-то об идеальном вкусе "господина волшебника" и продаже для него лучшей одежды с эксклюзивной скидкой.
- Заткнись, - коротко рыкнул на него Хагалаз.
Тимоганд сдавленно пискнул и подчинился. И тут вошли стражники, вроде бы охранявшие этот магазин. Волшебник не сопротивлялся их просьбе выйти из лавки, он и сам рад был покинуть это помещение.
Чуть отойдя за угол, старший из двух закованных в латы асмодиан снял шлем и, улыбаясь, протянул Хагалазу руку.
- Спасибо вам. Вы, верно, не из столицы? - спросил он.
- Из Белуслана, - коротко ответил волшебник, пожимая протянутую руку.
- Как хорошо, что есть такие даэвы, как вы. Никто из Пандемониума не мог поставить Тимоганда на место. Все боялись его влияния, а вам, как я погляжу, не страшны слухи и перемолвы, - стражник жестом приказал своему напарнику вернуться на пост. - К сожалению, мой долг обязывает меня охранять эту падаль. Но если вы будете пролетом в Пандемониуме, и вам что-то понадобится, ищите Перина. Постараюсь помочь всем, что в моих силах.
Из-за поворота как раз появлялся Альгиз, в крайней задумчивости над вопросом: "Подходит ли его посох, с запекшейся на нем кровью, к его одежде?"


В столице волшебнику иногда начинало казаться, что здесь живут не люди и даэва, а ступеньки и каменные плиты. Они росли в земле, становились вертикально и продолжали увеличиваться в размерах, грозя когда-нибудь вознестись до самой Бездны, а потом, не дай Айон, упереться в Элиос.
По большей части, к архитектуре Хагалаз относился равнодушно. Его не сильно трогали стремящиеся к облакам дворцы или изящные арки, оплетенные цветущими лозами. Волшебник куда больше ценил функциональность.
Но за одну деталь самого большого города Асмодеи ему хотелось найти его строителей и набить им лицо. В районе торговой улицы, мирно и незаметно среди своих, одинаково квадратных, собратьев, лежала плитка. И никому до неё дела не было, кроме Хагалаза. Так уж выпадало, что каждый раз, когда волшебник спешил в Пандемониуме по делам, эта плитка словно бросалась ему под ноги. Не будь он даэвом, точно бы на ней нос сломал. Благо, крылья помогали этого избежать. Но изощренные ругательства, говорят, слышали даже в Центральном Зале.


Редко Хагалазу выпадала возможность навестить своих родителей. Но они всегда были рады видеть своего выросшего сына.
- Иррау! - отец приветственно раскрыл крылья.
- Иррау! - последовал его примеру Хагалаз.
- Давно не появлялся. В Элиос отправляли? - со смешком спросил Вальгард, складывая крылья с помощью магии. Из-за его плеча выглядывала Нанна.
- Да нет. Под Морхеймом их били. Совсем стыд потеряли, раз туда забрались, но мы быстро у них перья повыдергивали, - ответил Хагалаз. - А как вы тут живете?
- Не жалуемся, - сказал Вальгард, обнимая Нанну. – Вот, правда, она хандрит чего-то. А мне не сознается.
Асмодианка ткнула мужа под бок и сердито что-то зашептала. При этом было заметно, что внимание к её проблемам со стороны мужчин смущает её. Но Вальгард не первый год её знал, и так же тихо стал, в свою очередь, разъяснять ей свою позицию. Хагалаз в спор родителей вмешиваться не стал. Поднялся в свою бывшую детскую комнату, сейчас наполовину переоборудованную под склад. С длинной дороги дико хотелось спать.
Вечером, после семейного ужина, Вальгард отправился инспектировать свои войска перед отбоем. Хагалаз же пошел с матерью на кухню, убираться и мыть посуду. Заодно и выяснил, что же с ней происходит такое.
Нанна созналась сыну. Причиной её плохого настроения стал молодой даэв, только неделю назад присланный к ним из Пандемониума, где проходил обучение. Асмодианин был поражен выбором спутницы жизни своего начальника, о чем и не преминул сложить пару плоских шуток и рассказать их на дружеских пирушках. Естественно, что слухи дошли и до самой Нанны, заставив её нервничать.
Ночью волшебника дома не было. Только под утро уставший Хагалаз тихо зашел в дверь, стараясь не разбудить спящих родителей, и поднялся к себе, отсыпаться.
С рассветом Вальгард опять отправился в казармы. Аканы выстроились перед ним, выпрямившись и распустив крылья. Все, кроме одного. Юный Кальф стоял, опустив голову. Но с приказами начальства не спорят. Пришлось даэву показать миру и два роскошных синяка под глазом и крылья, ощипанные, как у птицы, предназначенной вариться в супе.
- Что случилось, солдат? - строго нахмурив брови, спросил Вальгард.
- На меня напали, - с гордостью в голосе ответил он. - Их было больше, и я не смог отбиться. Лиц их я не разглядел, но называли они себя Снежные Василиски...
Отряд во главе с начальником взорвался хохотом. Значит, все же, сын Вальгарда проучил слишком словоохотливого и глупого Кальфа, посмевшего что-то сказать по поводу союза даэва и простой асмодианки. Снежный Василиск в Белуслане был только один - Хагалаз.

@темы: асмодеане, фанфикшн